Кот шёл бесшумно, как , впрочем и всегда.   Он  чувствовал давление Оникса и Феликса, он ощущал их  неприязнь к друг другу и это доставляло ему массу негативных эмоций. Сам он, будучи без братьев и сестёр, не мог осознать, как такое счастье может им не быть. Глаза  кота сощурились, ему казалось что он чувствует Феликса, но в то же время он его не видел, от-того это казалось странным вдвойне. Голова кота наклонилась и стала под углом, смотря на мир в таком положении он, как бы изучал его. Ничего особенного просто Оникс, просто поляна,но что-то или кто-то есть ещё. Кто ?!А может мне кажется, ведь может мне показаться. Он перевёл взгляд на Оникса и глаза его неприветливо сверкнули, он чувствовал, а точнее ощущал удар резкой негативной волны, которая захватывала его при взгляде на этого кота, но в то же время он не недолюбливал и Феникса, хотя  из двух зол, как говориться... Кот не знал почему негативно  к Ониксу, просто из чувства мести или его толкала на это завести, даже красивое яблочко не лишено червоточинки.. Хотя возможно инстинкты соперничества, а может зависть из-за того что его то не воскресят, мало-ли. Душа собеседника потёмки, что уже говорить об Ониксе. Кот грустно вздохнул, осмотрел окружающее пространство, снова вздохнул и снова задумался. Глаза кота блуждали по поляне, ему хотелось увидеть  Феликса, что-то подсказывало ему, что подтверждение в виде зрения его мозгу необходимо, а то так и расплавиться от обильных мыслей может. Вопрос с ощущением присутствия не давал покоя,но ... Кот  отстранился и попробовал взглянуть на происходящее более трезво.  Отчего тут же заболела голова..

Феликс готов был ликовать, когда увидел, что племя оторопело при виде Оникса. Теперь-то Феликс и сам был будто среди остальных, и тусклое поблескивание в неестественно фиолетовых глазах, ухмылка, движения - все казалось зловещим. Нет, живые, не так двигаются... Но ведь Оникс не был и мертвым. И с этим нужно было что-то делать. Феликс сделал глубокий вздох, и вдруг увидел, что несколько котят понеслись навстречу серому. Но нет, матери вовремя преградили им дорогу. Феликс мог спокойно выдохнуть и выступить на один шаг из зарослей. Но даже этого не успел сделать - замер с приподнятой лапой, ожидая реакцию воителей, которые только что ворвались на поляну.
Бойцы окружили Оникса, обескураженные, как и все племя, они пытались понять, что же происходит. Старший воин спросил, как серый тут оказался. Настороженно и не слишком дружелюбно - подходящий момент, чтобы выйти. И есть возможность переманить племя на свою сторону. Или хотя бы настроить против брата. Феликс подался вперед, раздвигая перед собой высокую траву. Теперь он стоял у края поляны, за спинами опешивших котов и кошек, буравил взглядом высоко поднятый серый хвост - сейчас это было все, что он мог рассмотреть.
Оникс, я всю свою жизнь не помню, чтобы ты так стремился к власти. Что произошло? Разве ты не получил то, что хотел? То, что должен был получить настоящий предводитель племени!
- Довольно, - тихо прошептал кот, но этого было достаточно, чтобы его услышали две фелы. Они обернулись, и одна из них ахнула, увидев выражение морды предводителя. Тут же на ее голос повернулись и остальные, расступаясь перед рыжим котом. Наверняка далеко не все знали, что произошло между братьями, но могли понять интуитивно. Ведь не так, совсем не так встречали они друг друга, когда в племя вернулся Феликс?
Рыжий предводитель медленно прошествовал по образовавшемуся туннелю, вышел на середину поляны и остановился напротив брата. Пока их разделало несколько метров да отряд воителей.

Да... теперь-то я уже никуда от вас не денусь
  Старик ничего не ответил, однако фраза Оникса прозвучала.. угрожающе? ну вроде того. Однако всю напряжённость ситуации сбили влетевшие когти, воины если быть точным. Посыпав вопросами они на краткое мгновение замаскировали от старейшины ещё одну важную персону - Феликса.
Обернувшись на охи и ахи, Крон заметил и предводителя. Сейчас эти братья походили на то, что было некогда единым целом, но ныне разъединилось. На костёр. Феликс - пламя, ярко рыжее, приближающееся, да без помех преодолевающее плотную стену собравшихся Когтей. Оникс походил на дым - то что останется вокруг даже когда костёр угаснет, то, что всегда вернётся с ветром. А как известно - звери огня боятся. Не желая попадать в очаг разгорающегося пламени конфликта, Крон отступил с пути Оникса и Феликса. Однако оставлять без присмотра нельзя, чёрт их знает что спалить могут. Молча (в ко то веки) старейшина остался следить за "мертвецом" и вожаком с почтительного расстояния, сохраняя самое что ни наесть равнодушное выражение морды. Хотя внимательные могли и заметить что старик разнервничался.

----------------охотничьи заросли (вроде)
Бенедетта прибыла к древу и поспешно смешалась с толпой. Видеть, кто нападет на Оникса было удобно именно так. Дымчатый неспешно приблизился к древу, и его глаза, казалось сеяли панику вокруг. Но лишь казалось..
Я смотрю, вы потеряли дар речи. Что, не рады меня видеть? - На некоторые секунды улыбка слетела с морды предводителя, но тотчас вернулась. Из толпы старейшин послышалось ясное приветствие.
-С возвращением. - Крон, да. это точно он. Бертуччо не знала. что ожидать от старейшины, но знала, что пробовать на старейшине свою силу не удастся, и была этому рада...
Да... теперь-то я уже никуда от вас не денусь, -  фраза звучала как то угрожающе... Но к Бертуччо точно не относилась.. Она точно была за Оникса... Феликс, хоть и был старше, но сторона Оникса привлекала больше. Он не был слишком серьезным, точнее совсем серьезным не был.... Но он еще мог стать серьезнее, а Феликс легче нет..
На поляну вбежали войны и окружили усмехающегося кота. было неудобно следить за ситуацией, и приходилось полагаться на интуицию, из-за этого Бенедетта напряглась. Войны задавали вопросы, не более. Можно было расслабиться, но не надолго. На поляне появился Феликс... Коты раздвинулись в разные стороны, а Данта наоборот, придвинулась как можно ближе. Теперь ее могли увидеть почти все соплеменники, и что более важно, Оникс. Бошана даже отошла на шаг от толпы, немного нервничая, ведь Феликс мог объявить кошку в неверности племени, а стать приближенной стоило ей больших усилий. Но все таки она могла так лучше защитить дымчатого...
Тебе не по нутру это зрелище, брат? Меня приветствуют, мне радуются... Какой удар по твоему самолюбию, - казалось, что Серый просто издевается над братом, хотя это наверно так и было... Оникс покачал головой. Хотелось выступить, но было не время. Заметят, спросят, тогда и выступай. Между тем Бертуччо внимательно следила за каждым действием рыжего

Оникс и не думал отвечать на вопросы воина. Он вообще вел себя так, словно небесные светила светят только ему, словно только ему все и позволено. И все пытался, делал вид, что издевается над братом... Этот манерный голос, интонации, движения, сверкание глаз - все казалось наигранно-фальшивым. Впрочем, зная брата, Феликс мог точно сказать, что Оникс отчасти лишь играет в жизнь, и так всегда... Среди гнева и обиды в душе нашлось место даже сиюминутному умилению. Как-то уж неожиданно добро улыбнулся рыжий на слова серого. А может быть, всего лишь снисходительно, словно нашел подходящее оправдание "забавам" брата.
Предводитель подождал: может, воскресший скажет что-то еще? Но нет, он ждал ответного хода. За это время Феликс успел осмотреть поляну, замечая, что кто-то ему одобряюще кивает, а кто-то стыдливо прячет глаза. Будет ли раскол? Это он подумал с равнодушием, но только пока... Феликс склонил голову чуть набок, а от прежней неожиданно теплой улыбки осталась лишь кривая полуухмылка:
- Удар? Удар - прикосновение... Никто к тебе не прикоснулся, - взмах хвостом в сторону фел с котятами... И намёк понятен: братец, да только чужаков так встречают! Где же радостно-возбужденное обнюхивание, дружеские потирания друг о друга? Ведь от всего этого остался лишь один вопрос, и он уже задан старшим воином, и еще много раз повторен среди собравшихся под Деревом.
Котята вытягивались в струнку, изо всех силенок пытаясь высмотреть как можно больше. Матери внимательно следили за тем, чтобы малыши не переступили не видимую никому, произвольную границу между "можно" и "нельзя". Но вот Феликс взмахнул хвостом в их сторону, и тут же всех котят заставили попятиться на несколько шагов назад. А вдруг случится что-нибудь плохое?
Феликс хотел подойти ближе к брату, но путь преградила огромная черно-белая кошка. От лап к глазам скользнул взгляд Феликса, и взгляды встретились: какое-то время в ней читалась озадаченность, недоумение. Но она, видимо, быстро сориентировалась, да и в чем ориентироваться, когда итак понятно, чье тут противостояние... Феликс мог сказать, что эту соплеменницу видел очень давно, смутно помнил, но именно она оказалась сейчас перед ним. И продолжала стоять, не пряталась снова в толпу. И толика недоумения теперь появилась в фиолетовых глазах Феликса: пора? Уже ли племя должно делать выбор свой?

Феликс-Феликс... Подрос, в сравнении с котенком... Спокойствия набрал... На долго ли тебе его хватит? -задумчиво смотрела Диэтид на кота. -Чтож, мог привести в восхищение собой, если еще поработать. На вождя, даже, потянет. Хотя, на него любой может потянуть, так как стандартов нет. Какой предводитель-такое и племя. Будь он гибким, урывающим последний кусок из пасти соплеменника-такое будет и племя. А когтю это не надо. Стоять... Последний пример ближе к Ониксу... Нет, ни тот, ни другой под описание не подходят... Просто ассоциативный ряд мышлений под влиянием Серых Охотников.
С тела взгляд снова вернулся к глазам. Рябило... Неужели понимает, что распополамленное племя-мертвое племя? Его не просто сожрут бывшие братья... Хех...
Братья. Большая часть воин из-за крови. Нет, все-же из-за кошек воин больше.
Ты вернулась...
-А ты и не рад-фыркнула черно-белая кошка. А вот она-рада. Рада, что попала в этот момент. Хотела что-то сказать, чтоб смягчить фразу, но не успела:
Сегодня просто какой-то день возвращений, да?
Выделывается или просто шутит?-прищурила глаза Диэтиламид смотря взглядом мясника на Оникса.
Здравствуй, милая. Мы-то думали, тебя сграбастали ловцы... впрочем, кое-кого из нас вообще посчитали умершим...
Да что ты, дорогой, какая я тебе милая...
Что с него взять? Каким балбесом был-таким и остался... Эх Глаз, не мог остановиться на одном наследнике? А лучше-на третьем, а то два варианта вышли.. какими-то черновыми, не хватило силенок, не хватило...
-Нет в нашем племени верности тела... Хотя дух остается тут всегда. Ну я надеюсь...
Нет, Диэтиламид сейчас бы вскочила и вышвырнула себя за шкирку из племени. Конечно, племени воины нужны как никто... Потом-жалела, а сейчас-брысь...
Вопрос об её хм...месте жительства не ставился-и хорошо. Племя, конечно, в шоке... Нет, а чего они шокируются? В первый раз, шоль?
-Братья,-Матрих попыталась сделать акцент на это слово, -Представление для племени-это хоршо, но и конец ему должен приходить.

Рыжий смутно припоминал черно-белую громадину, только вот она как и осталась безымянной с тех пор, так и теперь он не мог вспомнить имени кошки. Неважно. Неважно, он итак помнит ее образ. На безмолвный вопрос Феликс так и не получил ответа, и когда бывший предводитель заговорил, выражая демонстративное недоумение, взгляд Феликса снова переметнулся к брату. По правде говоря, сейчас брат и занимал его больше всего. Да только это вмешательство черно-белой сбило весь пыл словесной перепалки, чем сам предводитель остался недоволен. Среди племени раздался чей-то вопрос, похоже, именно к вернувшейся кошке, и тут же шипение со всех сторон: племя смотрело во все глаза, что творится под Древом.
А Оникс и эта кошка спутали все карты, посбивали все фигуры с шахматной доски... Нет теперь правил, другая игра. Можно упрямо собирать те же карты, выставлять фигуры для новой партии, а можно принять и эту игру. Феликс встретил братский осуждающий взгляд, но в отличие от некоторых старейшин, даже не передёрнулся. А мысли, мысли-то снова шли вразрез с действительностью. Припомнился Серый Кардинал, но не в качестве врага, а в качестве образцовой невозмутимости. Порою казалось, что ему плевать на все, а уж что творится у Кардинала в голове - даже Слезе, небось, неведомо. Сам себе на уме...
Феликс все продолжал смотреть на Оникса - то ли на него, то ли сквозь, задумавшись, и почему-то он не мог сказать, что может положиться на племя. Как будто были те, кто выбрал не его, как будто он не достоин. Достоин! - упрямо возразил Феликс мысленным сомнениям, нахмурившись и прижав уши к голове.
Он не понял слова кошки о верности - себя то считал преданным до смерти... Но уже обдумал свой следующий шаг. Примирительно склонил голову набок, придал голосу оттенок дружелюбия:
- Тени так давно присвоили себе право на Дары Меамура, что мы и забыли, что бывает, если ими воспользоваться! - говоря это, Феликс не спеша обошел Диэтиламид и сел напротив Оникса, обхватив лапы пушистым хвостом, но ненадолго задержал взгляд на черно-белой. Интонация голоса так и не изменилась. - Племя уже не такое сплочённое, как раньше. Давно ли мы перестали интересоваться друг другом? - обращался вроде бы ко всем да и сам по себе вопрос риторический... и все-таки, взгляд уперся в Оникса и не желал фокусироваться ни на ком другом. Пусть этот полосатый думает что Феликс еще раз напомнил о том, что "думало племя", когда он сам пропал. А то искры глазами метает, да про свой грешок, который гремит как жестянка, привязанная к хвосту, забывает. - Если так и дальше пойдет, то мы превратимся в одиночек. На радость соседним племенам.
Не без труда Феликс отвел взгляд от брата, перекинув его на черно-белую, чтобы уделить внимание не одному "вернувшемуся":
- С возвращением!

Бертуччо стояла на своем месте, когда к древу приблизилась черно-белая кошка. Бенедетта узнала ее не сразу, но поняла, что это ее старая знакомая Диэтиламид. Теперь все племя смотрела уже не на двух братьев, а на новоприбывшую.
- Сегодня просто какой-то день возвращений, да? Здравствуй, милая. Мы-то думали, тебя сграбастали ловцы... впрочем, кое-кого из нас вообще посчитали умершим,
Бертуччо стала потихоньку уходить в толпу, но все еще прислушивалась и смотрела на сцену у древа. Хотелось выскочить, и поприветствовать старую знакомую, но что то мешало.
- Не время... - думала про себя Бенедетта, - если заметят, то выйду. А так, нет.....
- Братья, Представление для племени-это хорошо, но и конец ему должен приходить.
Бертуччо не могла понять, о каком представлении говорила черно-белая, но понимала, что эта кошка не скажет глупости... Оставалось лишь разобраться...
- Тени так давно присвоили себе право на Дары Меамура, что мы и забыли, что бывает, если ими воспользоваться! Племя уже не такое сплочённое, как раньше. Давно ли мы перестали интересоваться друг другом? Если так и дальше пойдет, то мы превратимся в одиночек. На радость соседним племенам.
После этих слов, Бенедетту будто стукнуло по голове, что Диэтиламид уже разобралась в ситуации. Она всегда это ловко делала... Слова Феликса были хороши, но Данта понимала, что они ничего не изменят, лишь покажут, что племя все равно когда нибудь распадется, но кто его знает, может они как раз повернут эту реку вспять? Неизвестно...

А где ты жила всё это время.
Где-то была-привычное раздражение разлилось по телу. Неуверенность в племени ушла, оставив только раздражение от всего бреда, что тут творился. Устроили в племени овощ знает что, раздолбали, и ведут себя как последние... как все нормально.
Диэтиламид перевела взгляд на задавшего вопрос. Что было в его глазах... О, боже... Сколько ярости, сколько злости! Экспонатом бы на стену, как же мы напрягаем ниточки жалких мышц, чтоб все тот же овощ знает, кого напугать. Не понимает Матрикс эту молодость. Никто, а ведем себя как все. Младенческий маразм. Неудивительно, что в подобном возрасте свою злобную жизнь и кончают, когда находят того, кто не блещет снисходительностью.
-Где-то была.-тихо ответила кошка с презрением смотря на пахавшего когтями землю зверя. До, земля все стерпит, как же. В бою свою силу и ярость показывать надо, а не на беззащитных кошек пытаться кидаться.
За это время на поляне произошли перемены. Братья поменяли местами, какую-то чушь нанесли... Неприятно.
- С возвращением!- речь Феликса. Черно-белая кошка не думала отвечать, только склонила слегка голову, пытаясь выразить свое почтение. И тут же выругалась мысленно, так как поклон смахивал на что-то вроде "Да, спасибо, я знаю, что я вернулась." Надеюсь, мне это только показалось...
Оникс... Сныкался куда-то.
Диэтиламид обнаружила серого кота под деревом. Можно подумать, там его лучше видно. Племя и так не дышит, наблюдая за этим каламбуром. И ведь, стадо, верят...
Предлагаю такую концовку. Забегают люди, забирают братьев в приют, племя скорбит и выбирает нового вождя. А что, и семейка не в обиде, и племени легче.
Матрикс отвернулась. Эти разборки были омерзительны. Как бы вежливо не глаголили-все равно крысиная возня, не положенная великому Когтю.

Уважаемые Старейшины да и все племя в курсе моей клятвы. Разумеется, я не в силах приступить Кодекс Лунного Когтя, а он ясно гласит, что я не имею права отказаться от должности вождя...
"А по моему ты и не собирался" - не давая разгула ни словам ни мыслям, Крон лишь молча следил за происходящим каламбуром. Ото всюду вопросы, шепот, лишённые смысла реплики и псевдо-философские размышления. Старик поморщившись поймал себя на мыслях о нарастающей головной боли.
  Ещё некоторое время спустя, как и все седохвостые обитатели племени, Линож пошептался на совете. Покуда соплеменник зачитывал "приговор", Крон пропускал речь мимо ушей да следил за реакцией Оникса.
Я не могу преступать Кодекс. Все верно. Пожалуй, я пойду и разыщу Феликса, необходимо многое обсудить...
-Он не успокоится - тихо проворчал старик в усы, смешав слова в сплошную кашу - ни то ради маскировки мыслей, ни то просто утеряв контроль над языком. "Единожды вставший на трон будет рваться к власти вечно." Линож сам не понимал что тревожит больше - беспокойство за судьбу племени или тревога за Феликса...
Остальные старики не придали особо значения разборкам братьев, увлекшись вернувшейся кошкой. В свою очередь не удостоив вниманием прибывшую фелу, старейшина решил не давать котам разгула - паранойя или нет, но за ними стоит приглядывать.

>Бурелом

Эсмонд, в окружение Стражей Границ Когтя и послов, ступил на поляну. Он шёл медленно, без резких движений. Взгляд его был обращён к Древу Воинов. Шаман никогда и не думал, что оно такое огромное и древнее. Это дерево, наверное, помнило ещё Единое племя. Широкие, мощные корни мёртвой хваткой держались за землю, а раскидистая крона, казалось, держала на себе серое зимнее небо. Даже не смотря на то, что листва уже давно опала в ожидании первого снега, древо всё равно выглядело живым и могучим. "Нет", - подумал шаман, - "Этому дереву не грозит история из видения Амая. Его никакя молния не свалит...".
Начинать свою речь Шаман не спешил, он безмолвно озирал поляну, пытаясь вычленить среди толпы незнакомых котов рыжую шубку Феликса. Впрочем Вождя пока не наблюдалось. Шаман всё ближе и ближе подходил к Древу...